В скандинавской мифологии довольно часто упоминается некромантия (в ее классическом понимании — то есть вызов мертвых с целью получения какой-либо информации). В “Прорицании вельвы” — знаменитом произведении из состава “Старшей Эдды” — бог Один поднимает из могилы пророчицу, чтобы узнать судьбу своего сына Бальдра (примечательно, что в качестве своеобразного “бонуса” вельва сообщила ему всю историю.
В песнях Одина так же есть упоминания о воздействии на мир мёртвых:
Чтобы прочитать этот текст необходимо зарегистрироваться
В “Заклинаниях Гроа” (еще одна поэма “Старшей Эдды”) герой Свипдаг призывает с того света свою мать — ведьму Гроа, чтобы та наложила на него девять заклинаний. Без них он не смог бы выполнить задание своей мачехи и завоевать руку великанши Менглот.
В наше время, когда термин “некромантия” стал связываться лишь с оживлением мертвецов, практику вызова и “допроса” душ иногда называют скиомантией (sciomancy — от греческих слов skia — душа, и manteia — прорицание). Если взглянуть на третью книгу знаменитого романа Франсуа Рабле “Гаргантюа и Пантагрюэль”, то в главе 25 прорицатель гер Триппа предлагает Панургу (который хотел узнать, будет ли его брак счастливым), помимо всего прочего, сеанс некромантии: “А если вы страшитесь мертвецов, то я прибегну только к скиомантии”.
В саге о Хервёр и Хейдреке так же присутствует момент,когда Хервёр добывает из кургана у охранявшего его драуга родовой меч:
" Затем она высмотрела на острове, где горит огонь курганов, пошла туда и не боялась, хотя на её пути были все курганы. Она пробиралась в этом огне как в тумане, пока не пришла к кургану берсерков.
Тогда она сказала:
Проснись, Ангантюр, тебя будит Хервёр, единственная дочь твоя и Свавы; отдай из кургана острый меч, который для Сигрлами дверги сковали. Хервард, Хьёрвард, Храни, Ангантюр, бужу я вас всех под корнями деревьев, в шлеме и кольчуге, с острым мечом, с щитом и сбруей, окрашенным копьём. Совсем рассыпались сыновья Арнгрима, сыны зловредные, в горстку праха, раз никто из сыновей Эйвуры со мной не говорит в Мунарваге. Хервард, Хьёрвард, Храни, Ангантюр, так будет всем вам внутри рёбер, что зачахнете вы в муравьёв курганах, если меч не дадите, тот, что Двалин сковал; не подобает призракам дорогое оружие носить.
Тогда Ангантюр сказал:
Хервёр, дочь, что так кричишь, пагубы полна? Поступаешь себе на зло; ты стала безумна и неразумна, сбитая с толку, будишь мёртвых людей. Не хоронил меня ни отец, ни другие родичи; Тюрвинг принадлежал двоим, кто был жив, однако владельцем стал один наконец.
Она сказала:
Говоришь ты неправду, как о том, что ас тебя оставил в кургане сидеть, как и то, что Тюрвинг не с тобой; не желаешь ты наследство оставить единственному ребёнку.
Тогда курган открылся, и он весь был словно объят пламенем. Тогда Ангантюр сказал:
Опущена решётка Хель, курганы открываются, весь в огне острова край видеть; люто снаружи оглядываться, поторопись, дева, если сможешь, к своим кораблям.
Она ответила:
Не зажечь вам так костры в ночи, чтобы я огней ваших испугалась; не дрожит девы ограда души, хотя она призрака видит у входа стоящего.
Тогда сказал Ангантюр:
Скажу я тебе, Хервёр, послушай ещё, мудрая дочь, то, что случится: этот Тюрвинг, если сможешь поверить, род твой, дева, весь погубит. Сына родишь, который затем Тюрвинг получит и в силу поверит; Хейдреком люди его назовут, он будет самым могущественным рождённым под палаткой светила.
Тогда Хервёр сказала:
Считала себя я человеком смертным до того, как палаты ваши посетила; дай мне из кургана то, что губит доспехи, щитам угрозу, Хьяльмара убийцу.
Тогда сказал Ангантюр:
Лежит у меня под плечами Хьяльмара убийца, весь он снаружи огнём укутан; не знаю я девы среди живых, что б меч этот посмела в руке нести.
Хервёр сказала:
Я позабочусь и в руки возьму острый меч, если б смогла получить; я не боюсь горящего огня, пламя сразу стихает, над которым я гляну." Сеть
