В книге «Гении и аутсайдеры», вышедшей в 2008 году, Малькольм Гладуэлл написал о том, что 10000 часов — это своего рода «магическое число силы и величия». В качестве примеров он привел Билла Гейтса, который начал заниматься программированием, еще будучи подростком, а также группу The Beatles, участники которой задолго до того, как обрели всемирную популярность, играли в немецких клубах по восемь часов подряд. Среди прочего, именно их частыми и длительными «упражнениями» Гладуэлл объясняет их ошеломляющий успех — и то, что теперь у нас есть рок-н-ролл и Windows. Гладуэлл взялся доказать, что гениями не рождаются, а становятся в результате упорных занятий любимым делом.
Далее фрагмент его книги:
"То, что мы называем талантом, — результат сложного переплетения способностей, благоприятных возможностей и случайно полученного преимущества. Если белые вороны выигрывают благодаря особым возможностям, подчиняются ли эти возможности какой-нибудь закономерности? Как выясняется, да.
Двадцать лет назад психолог Андерс Эрикссон вместе с двумя коллегами провел исследование в Академии музыки в Берлине. Студентов-скрипачей разделили на три группы. В первую вошли звезды, потенциальные солисты мирового класса. Во вторую — те, кого оценили как перспективных. В третью — студенты, которые вряд ли могли бы стать профессиональными музыкантами, в лучшем случае — учителями музыки в школе. Всем участникам задали один вопрос: сколько часов вы практиковались с того момента, как впервые взяли в руки скрипку, и до сегодняшнего дня?
Почти все студенты начали играть примерно в одном возрасте — лет в пять. Первые несколько лет все занимались около двух-трех часов в неделю. Но лет с восьми стали проявляться различия. Лучшие студенты упражнялись больше всех остальных: к девяти годам по шесть часов в неделю, к двенадцати по восемь часов, к четырнадцати по шестнадцать, и так до двадцати лет, когда они стали заниматься — то есть целенаправленно и сосредоточенно совершенствовать свое мастерство — более чем по тридцать часов в неделю. К двадцати годам у лучших студентов набиралось до 10 000 часов занятий. В багаже середнячков было 8000 часов, а у будущих учителей музыки — не более 4000.
Затем Эриксон с коллегами сравнили профессиональных пианистов и пианистов-любителей. Была выявлена та же закономерность. Любители никогда не занимались более трех часов в неделю, поэтому к двадцати годам у них за плечами было не больше 2000 часов практики. Профессионалы, напротив, каждый год играли все больше и больше, и к двадцати годам каждый из них имел в багаже по 10 000 часов упражнений.
Любопытно, что Эриксону не удалось найти ни одного человека, который добился бы высокого уровня мастерства, не прикладывая особых усилий и упражняясь меньше сверстников. Не были выявлены и те, кто вкалывал изо всех сил, но не вырвался вперед просто потому, что не обладал нужными качествами. Оставалось предположить, что люди, способные поступить в лучшую музыкальную школу, отличались друг от друга лишь тем, насколько упорно они трудились. И все. Кстати, лучшие студенты работали не просто больше, чем все остальные. Они работали гораздо больше.
Мысль о том, что достичь мастерства в сложных видах деятельности невозможно без обширной практики, не раз высказывалась в исследованиях по профессиональной компетенции. Ученые даже вывели волшебное число, ведущее к мастерству: 10 000 часов.
Невролог Даниель Левитин пишет: «Из многочисленных исследований вырисовывается следующая картина: о какой бы области ни шла речь, для достижения уровня мастерства, соразмерного со статусом эксперта мирового класса, требуется 10 000 часов практики. Кого ни возьми — композиторов, баскетболистов, писателей, конькобежцев, пианистов, шахматистов, отпетых уголовников и так далее, — это число встречается с удивительной регулярностью. Десять тысяч часов — примерно три часа практики в день, или двадцать часов в неделю на протяжении десяти лет. Это, разумеется, не объясняет, почему одним людям занятия идут на пользу больше, чем другим. Но пока еще никому не встретился случай, когда высочайший уровень мастерства достигался бы за меньшее время. Складывается впечатление, что ровно столько времени требуется мозгу, чтобы усвоить всю необходимую информацию».
Это относится даже к вундеркиндам. Вот что пишет о Моцарте, который начал писать музыку в шесть лет, психолог Майкл Хоув: «По сравнению с работами зрелых композиторов ранние произведения Моцарта не отличаются ничем выдающимся. Велика вероятность, что они были написаны его отцом и в дальнейшем исправлялись. Многие произведения маленького Вольфганга, например первые семь концертов для фортепиано с оркестром, представляют собой по большей части компиляцию произведений других композиторов. Из концертов, полностью принадлежащих Моцарту, самый ранний, считающийся великим (№ 9, K. 271), был написан им в двадцать один год. К этому времени Моцарт сочинял музыку уже десять лет».
Музыкальный критик Гарольд Шонберг идет еще дальше. Моцарт, по его словам, «развился поздно», поскольку величайшие свои произведения он создал после двадцати лет сочинения музыки.
Чтобы стать гроссмейстером, также требуется около десяти лет. (Легендарный Бобби Фишер справился с этой задачей за девять.)
Надо отметить и еще одну интересную деталь: 10 000 часов — это очень-очень много. Молодые люди не в состоянии в одиночку наработать такое количество часов. Нужны поддержка и помощь родителей. Бедность — еще одна преграда: если приходится подрабатывать, чтобы свести концы с концами, времени на интенсивные занятия просто не остается."
Так же приведу мнения тех, кто не до конца или вовсе не согласен с данной теорией:
Повсеместное распространение "Правила 10 000 часов" побудило эксперта в области эмоционального интеллекта и автора ряда книг на эту тему Дэниела Гоулмана высказаться о том, что гипотеза о десяти тысячах часов «правдива только наполовину», в то время как некоторые другие психологи ее и вовсе отвергли. Даже шведский психолог К. Андерс Эрикссон, автор концепции, на которой Гладуэлл базировал свои доводы и аргументы, выступил против того, чтобы чрезмерно руководствоваться «правилом десяти тысяч часов».
Гладуэлл решил объяснить что «глянцевая интерпретация» его идеи (что десять тысяч часов практики гарантируют успех) — всего лишь досадное недоразумение. Он писал: «Есть путаница с тем, как понимают правило десяти тысяч часов, о котором я говорю в своей книге «Гении и аутсайдеры». Практика не является единственным достаточным условием успеха. Это не относится, например, к спорту. Я могу играть в шахматы сто лет подряд, но никогда не стану гроссмейстером. Просто все дело в том, что природные способности и задатки требуют титанической работы и временных затрат, чтобы быть выявленными. К сожалению, иногда сложные идеи интерпретируются излишне упрощенно».
Конечно, Гладуэлл в своей работе не говорит напрямую о том, почему правило десяти тысяч часов не гарантирует успеха в спорте, но обычная логика подсказывает, что там немалую роль играет генетика. Например, самые известные игроки в баскетболе достигают многого еще и потому, что рост их составляет выше 200 сантиметров (и «размах рук» тоже измеряется в каких-то фантастических цифрах).
А так же немалую роль играет качество практики — то, как именно человек «упражняется» в той или иной деятельности. Кэл Ньюпорт в своей книге "So Good They Can’t Ignore You" говорит о том, что делает успешных людей успешными: их «экспертиза» в практике. Они могут заставить себя каждый день практиковаться на пределе возможностей — и тем самым расширять эти пределы (это в психологической литературе называется осознанной практикой).
Если этого не делать, то успеха добиться не получится даже через 10 тысяч часов.
Источник: фрагменты книги М. Гладуэлла «Гении и аутсайдеры», Сеть